«Мотивация – это короткий промежуток. Главное – дисциплина». Интервью 19-летнего Силаева

Антон Силаев проводит уже третий сезон в КХЛ, но при этом остается одним из самых молодых защитников лиги  – ему всего 19 лет.  За его ростом, игрой и прогрессом следят не только в России, но и в Северной Америке.

В большом интервью Антон рассказал о старте сезона в «Торпедо», работе с Алексеем Исаковым, внимании со стороны «Девилз» и своем пути к стабильности. Мы поговорили о психологических трудностях, дисциплине, тренировках, а еще – о том, что значит быть кумиром для болельщиков, самому иметь кумира и не терять концентрацию под давлением.

«Исаков показывает видео из НХЛ»

– Для вашей команды шесть побед на старте – хоть немного сюрприз?
– Никакого сюрприза нет. Мы очень хорошо тренировались, готовились к сезону. Тренировки были построены так, чтобы развиваться, становиться лучше, как команда. Это дает свои результаты. Побеждать – это хорошо.

– Есть ощущение, что вы прибавляете, от матча к матчу становитесь более уверенными. Насколько это действительно так?
– У нас очень часто проходят собрания. И собрания всегда проходят по делу. Мы разбираем плюсы и минусы, которые есть. На своих ошибках учимся. Думаю, что и тренерский штаб своим настроем на скамейке придает нам уверенность.

– После предсезонки, где у вас были поражения, переживали?
– Мы спокойно к этому относились. В коллективе пообщались, приняли решение: «Давайте это все спишем на предсезонку и будем готовиться к сезону». Я особо не переживал. Потому что на сборах было видно: мы делаем свою работу правильно. Нам показывали моменты, которые мы создавали, но не реализовывали. Если бы реализовали все моменты, выигрывали бы матчи.

– Сильно отличается процесс подготовки у Алексея Исакова?
– В плане организации процесса на сборах всегда много общего. Утром – лед, зал, вечером – тактический лед. По нагрузке все примерно то же самое, но стало больше тактических моментов.

– Теория была новая или ее просто было больше?
– Теория для кого-то была новой. Я с Алексеем Геннадьевичем уже третий год работаю, его требования знаю. А для новичков многое было в новинку. Поэтому тактических моментов стало больше.

– Вы давно знакомы с Алексеем Исаковым. Какое первое впечатление он произвел при знакомстве?
– Наше первое знакомство было, когда мы выиграли с молодежной командой Кубок. Тогда он вошел в тренерский штаб, мы познакомились на сборах. Первое впечатление – очень требовательный, справедливый тренер, который хочет всегда добиваться только первого места и идти к высоким целям.

– За эти годы работы он как-то изменился?
– Считаю, что только в лучшую сторону. Стал более опытным. В целом ничего сильно не поменялось.

– Богдан Конюшков рассказывал, что у Алексея Исакова много видео: он показывает нарезки из НХЛ, буквально из недавних матчей. Это продолжается и в главной команде?
– Да, у нас так же все есть. Оперативно показывают нарезки наших игр, есть и видео из НХЛ. Причем не только из этого сезона, но и из прошлых лет.

– В сезоне собрания длинные?
– Я не скажу, что длинные. Они у нас всегда по делу. Тут нет такого: длинные или не длинные. Если играем плохо – значит, будут длинные. Если играем хорошо – все равно будут.

«На предсезонке я не до конца понимал, что хочет мой партнер»

– Ощущаете, что в этом сезоне есть что-то новое в команде?
– Требования везде примерно одинаковые. Остальное - внутренние нюансы и подходы каждого специалиста.

– Но ведь у вас сменился тренер, серьезно обновилась команда, изменился менеджмент. Это не сказалось?
– В клубе остался Максим Романович Гафуров. Пришел Евгений Евгеньевич Забуга, генеральный директор. Новые люди приносят новые требования, новые амбиции, и это хорошо. При этом повседневная бытовая жизнь хоккеистов - все равно процесс достаточно стандартный.

– Правила внутри команды, культура изменились? У Игоря Ларионова были свои требования.
– Ничего такого не поменялось. Сейчас больше доверия: каждый следит за собой. А так – нет. Раньше, может быть, чуть строже было с питанием, сейчас это отпустили немного. Остальное контролируется.

– Сейчас сахар можно?
– В малых количествах – можно.

– Если говорить про сам хоккей, в чем изменилась ваша игра?
– По сути, это тот же активный хоккей, который мы демонстрировали с Игорем Николаевичем и его штабом. Единственное, что поменялось – в концовке игры мы можем выстраиваться и встречать соперника на своей половине, чтобы сохранить счет и выиграть матч.

– В защите система как-то поменялась?
– Нет, просто больше внимания уделяется деталям и мелочам, которые помогают становиться лучше.

– Как оцениваете свою игру, свою форму? При вас команда только один гол пропустила (разговор состоялся до матча со СКА, 21 сентября – при. ред.).
– Один гол мы пропустили, и то в меньшинстве . В равных составах я не помню. Честно, я не слежу за этим. Я считаю, что это не только моя заслуга, это заслуга всей команды. Мы играем пятеркой. Я не один, помогают партнеры, нападающие. Просто выполняем работу правильно – и это помогает.

– Как у вас складывается взаимодействие с Нарделлой?
– Мы постепенно сыгрываемся. На предсезонке я не до конца понимал, что он хочет и как это показывает. Сейчас привыкли друг к другу, понимаем лучше. Я и английский постепенно подтягиваю.

– В чем на старте было сложно?
– На старте было сложно из-за языка. Я английский знаю не очень хорошо, приходилось через тренерский штаб или через ребят просить перевести.

– Сейчас уже можете сам по-английски поговорить?
– Короткий диалог могу поддержать. Длинный, чтобы все подробно рассказать – пока тяжело.

– В вашей паре он больше идет в атаку, а вы больше страхуете?
– Да, так и есть. Бобби больше атакующий защитник: маневренный, юркий. Я – больше оборонительного плана. Но если я иду в атаку, он старается страховать.

– Вам комфортно в такой роли?
– Да, потому что я всегда делал акцент на оборону. Прежде всего защитник должен защищаться. Атака – это уже потом, во вторую очередь.

«Самый тяжелый период был в первый год в КХЛ и перед драфтом НХЛ»

– Алексей Исаков вообще проводит индивидуальные беседы с игроками? Были ли у вас какие-то разговоры перед сезоном?
– Лично с Алексеем Геннадьевичем я не общался. Мы уже третий год вместе работаем, он меня хорошо знает. Но все мы спокойно можем подойти, поговорить. И не только с Алексеем Геннадьевичем – у нас можно со всем тренерским штабом пообщаться, если нужно разобраться в тактике или в каком-то моменте. У тренеров всегда открытая дверь, всегда можно спокойно вести диалог.

– Есть мнение, что при Игоре Ларионове молодым игрокам в «Торпедо» позволялось больше, вы чувствовали себя свободнее. А в этом сезоне ситуация поменялась: например, Никиту Артамонова отправили в ВХЛ – это как сигнал, что расслабляться нельзя, что возраст роли не играет. Почувствовали ли вы, что к молодым стали строже?
– Нам сразу сказали, что у всех будет шанс, всех будут смотреть. Я не считаю, что это способ нас напугать. Это, скорее, вопрос работы: через нее ты сам чувствуешь уверенность, находишь свою игру. А какие именно требования к другим ребятам – я за них сказать не могу.

– Вы уже третий сезон в КХЛ. Чувствуете себя уверенно?
– Да. Не самоуверенно, а именно уверенно. Конечно, бывают моменты, когда что-то не получается. Опыт еще не такой большой, иногда приходится копаться в себе. Но если сравнить первый сезон и сейчас, то разница огромная.

– Ощущаете, что выросли как игрок?
– Да, конечно.

– Было тяжело психологически из-за большого интереса к вам? И стало ли проще, когда внимание спало?
– Самый тяжелый период был в первый год в КХЛ и перед драфтом НХЛ. Тогда много всего навалилось. Когда все это прошло, стало легче. Второй сезон всегда тяжелее, но я считаю, что провел его более-менее ровно. Конечно, были спады, но я старался держать свой уровень.

– Если вспомнить первый сезон, что было самым сложным?
– Наверное, внимание к себе. Постоянные звонки, интервью, статьи. Я пытался абстрагироваться, но это было тяжело. Со временем, смотря на других хоккеистов, на их интервью, я понял: они не реагируют так остро. Постепенно и я стал относиться спокойнее. Это приходит только с опытом. Хороший пример: Овечкин. Он может полтора часа давать интервью, говорит правильные слова, и все.

– Для вас Овечкин – ориентир?
– Да, он всегда был моим кумиром. Хотя он нападающий, а я защитник, но в детстве он был моим кумиром. Я часто смотрю его интервью, нарезки его игр. В нем есть желание играть, желание обострять, забивать, он капитан команды. Это хорошие качества, которые нужны и мне, как защитнику.

– Овечкин уже больше двадцати лет в НХЛ и всегда был супермедийным, открытым, и это никогда не мешало ему на льду. Это ведь тоже искусство – совмещать.
– Я думаю, что это все с опытом приходит. Уверен, что когда он только приехал в НХЛ, он тоже через это проходил. Со временем понимаешь, что нужно делать, и как с этим работать.

«В школе меня узнавали, подходили, спрашивали автограф»

– В ваш первый сезон в КХЛ вам было 17 лет, интервью давать страшно, или вы боялись лишнего сказать?
– Да нет, как бы, не страшно. Я с агентом Алексеем Дементьевым много общался на эту тему. Он и в своем телеграм-канале, и при личной встрече объяснял, как нужно общаться с прессой, какие слова говорить, где нужно что-то сказать, а где не надо. Поэтому через опыт все это пришло. В молодежке тренером работал Дмитрий Федоров (комментатор, бывший генеральный директор КХЛ-ТВ – прим. ред.), он некоторые советы дал. Поэтому, как я говорю, все постепенно, по чуть-чуть, и капелька за капелькой все пришло.

– Наверняка же внимания болельщиков стало больше. В соцсетях, наверное, начало расти число подписчиков.
– Это все растет, да. Это современные реалии. Но я говорю, со временем просто абстрагируешься и понимаешь, что это все, в принципе, нормально.

– В реальной жизни почувствовали какие-то изменения? Стали больше узнавать в школе?
– Ну, да, конечно. Так как у нас город хоккейный, в школе меня узнавали, подходили, спрашивали автограф. Это, конечно, приятно.

– Одноклассники брали автографы?
– Одноклассники особо нет. Разве что просили не для себя. Могли пятиклашки или шестиклашки подойти и спокойно попросить фотографию. Я всегда старался никому не отказывать. Если и отказываю, то только по какой-то причине, когда действительно не могу.

– Ловили ли себя в тот момент на мысли, что: «Ничего себе, это все со мной происходит?»
– Нет, такого не было. Я всегда на телефоне с родителями 24/7. Если какие-то моменты возникают, я всегда с папой на связи. Он мне мозги чистит, если можно так сказать. А мама больше морально поддерживает, эмоционально всегда успокаивает. Огромное спасибо родителям за их поддержку

– А папа строгий?
– У меня родители не строгие, они справедливые. Всегда, если что-то не так делаю или что-то не получается, сразу им рассказываю. И в учебе, и в хоккее. Родители стараются держать меня правильно, дают советы, помогают во всем.

– Вы заметили, что со стороны соперников к вам изменилось отношение?
– Да я не знаю. Думаю, визор надел, и сразу уже немного по-другому. Когда в маске катался – одно, а с визором все равно другое.

– Сейчас вы комфортно себя чувствуете в силовой борьбе?
– Ну, это тоже с опытом потихоньку приходит. Раньше я шалил, любил везде в тело сыграть. А сейчас – где клюшкой, где корпусом. Но, честно говоря, против маленьких игроков очень тяжело. Они лезут в тело, в борьбу.

– Наверное, против Гримальди будет очень сложно играть.
– Против Гримальди мы уже играли. Я против него только клюшкой играл.

«Уже привык к такому росту. Стараюсь постоянно улучшать катание»

– На Elite Prospects указано, что у вас рост 2.01 и вес 94. Все верно?
– Когда пришел в КХЛ, я был 1.97. Сейчас у меня 2.01. Вес – 98.

– Набрали 4 кг?
– Летом я хорошую работу провел с нашим тренерским штабом. Мы готовились полтора месяца к сезону. За это время мышцы росли. При таком росте они не так быстро растут. Это часть работы, которая идет постепенно, и вес тоже приходит.

– Вам комфортно в своих габаритах – рост, вес?
– Уже привык к такому росту. Просто стараюсь поддерживать себя, постоянно улучшать катание, добавлять в каких-то моментах. Если что-то не получилось, стараюсь доработать. Когда между играми есть время, то отрабатываю катание. А если пауза длиннее, то можно и другим моментам больше внимания уделить.

– У вас есть возможность после тренировки оставаться и дополнительно работать?
– Да, у нас постоянно есть такая возможность. Если игры через день, то тренерский штаб немного сдерживает, чтобы мы не перегружались. Коллективная тренировка, потом отдых – это обязательно. А если между играми два-три дня, то ограничений нет: хочешь – катайся час-два, хочешь – иди в зал. Все по самочувствию.

– Что любите больше – оставаться в зале или на льду?
– Я люблю и там, и там. Но если игр много, и они идут через день, то чаще иду в зал – растяжка, велосипед. А если игры через два дня, то больше на лед: попасовать, покататься.

– Летом у вас большой отпуск?
– В прошлом году у меня вообще не было отпуска. Даже можно сказать, что четыре года подряд у меня не было полноценного отдыха – все сборы, тренировки, «Сириус». В этом году получилось: 31 мая я улетел отдыхать с семьей, отдохнул пару-тройку недель и потом вернулся к тренировкам.

– Как готовились?
– Индивидуально с нашим тренером по ОФП в Нижнем Новгороде. Сначала был втягивающий период, а потом основной – силовая работа.

«Таких, как я, в НХЛ может собраться три команды»

– Почему в этом году вы не поехали в лагерь «Нью-Джерси»?
– Приглашение было. Но из-за того, что мы играли в ВХЛ, в тот день, когда мы выиграли Кубок, я должен был быть на собеседовании на визу. У меня предыдущая виза была только на год. Мы пытались перенести, искали окошко, но не получилось. В «Нью-Джерси» спокойно приняли ситуацию, мы им скинули все отчеты и тесты. Я с ними постоянно на связи.

– Какой у вас контакт с «Нью-Джерси»?
– Они почти каждую мою игру смотрят, делают разборы, пишут, что улучшить. Контакт постоянный, хороший.

– С кем из клуба общаетесь?
– Да в основном с русским скаутом. Он передает мне всю информацию от клуба. Мне из клуба пишут на английском в WhatsApp, а я, если что-то непонятно, через переводчик перевожу.

– После драфта вы ездили в лагерь развития. Насколько он был полезен?
– Я посмотрел, к чему стремиться. Какой уровень игроков. Таких, как я, там может собраться три команды. Поэтому есть над чем работать.

– Вас выбрали в первом раунде драфта, и таких, как вы, не так много.
– Все равно считаю, что конкуренция там очень высокая. И именно за счет конкуренции ты становишься лучше и лучше.

– В плане условий в «Нью-Джерси» – базы, тренировочный лед, что-то особенное или в целом в России примерно то же самое?
– Скажу так: в России к этому все идет. В Нижнем Новгороде сейчас условия на новой арене будут намного лучше, чем в «Нью-Джерси».

– Ну, у «Нью-Джерси» арена так себе, честно скажу.
– Я на основной арене был только когда коробку разобрали, льда не было. Не могу сказать, что она плохая, старая. Мне она понравилась, действительно хорошая арена.

– Самая большая проблема – это сам город, Ньюарк, где арена находится. Он не самый благополучный.
–  Я считаю, что туда едем не гулять, а играть.

–  Тренеры из «Девилз» советы вам давали?
– Больше со скаутами взаимодействую. Тренеры просто подходили, говорили: над тем работать, над этим работать, как над катанием работать и так далее.

«В «Нью-Джерси» хотят видеть меня как можно скорее»

– Какие тесты отправляли в клуб?
– Когда в августе с командой собрался, они просто спросили: «Антон, как там тесты сдал, какие медицинские тесты? Все ли у тебя хорошо? Как здоровье, как все прошло?» Они спросили результаты, я узнал у медицинского персонала, у тренерского штаба, мне все предоставили спокойно. Я думаю, что в «Нью-Джерси» порадовались моим результатам.

– Есть ли по тестам прогресс по сравнению с прошлым годом?
– Ну, конечно, я стараюсь становиться лучше. Если взять, например, прошлый год, этот – есть прогресс.

– А в чем именно? Какие показатели?
– Ну, если брать за пределами льда, то это физические, силовые показатели. Они постоянно растут у меня, я стараюсь становиться в этом лучше.

– Это какие, например? Отжимания, подтягивания?
– Подтягивания, становая тяга, взять штангу на грудь – вот мы делаем. Взять штангу на грудь, я 80 кг делаю. Пока не самый большой вес, но стараюсь увеличивать, чтобы прогрессировать в этом плане.

– А сколько подтягиваний?
– Раньше я не мог подтягиваться с весом, но в последние разы брал 15–20 кг и несколько раз мог сделать. Раньше не любил делать подтягивания. Но сейчас через «не хочу» стараюсь выполнять.

– Процент жира измеряют?
– У нас постоянно и вес измеряют, и процент жира. Это уже медицинский штаб следит.

– А какие нормы в «Торпедо»?
– Даже не знаю. Просто приходят, измеряют и говорят: вот, слушай, набрал, например, или скинул. Ну, и ты сам стараешься держаться. Смотришь – скинул, значит, можно побольше покушать сегодня. Набрал – мама приехала, покормила, бабушка еду передала – значит, надо поменьше поесть, салатик.

- С Сергеем Брылиным в лагере познакомились?
– Да, я тогда и с Сергеем Брылиным встретился, познакомился с ним, и с Сергеем Немчиновым тоже увиделся. С Сергеем Львовичем вообще давно знакомы. Было очень приятно увидеть его там, он мне много советов давал, которые реально помогли мне.

– В прошлом сезоне следили за «Нью-Джерси»?
– Нарезки смотрю, за счетами игр слежу. Но я стараюсь больше смотреть на Хедмана, Далина. Высокие защитники, которые могут играть и в обороне, и в атаке.

– А в «Нью-Джерси»? За Хэмилтоном? Он же тоже большой.
– Хэмилтон больше на атаку играет. Мне больше импонирует Далин.

– В Америке вас называют главным проспектом «Нью-Джерси», вы входите в топ проспектов. Насколько это приятно?
– Попадаются на глаза. Родители читают. Но все это не так важно, главное – работа, работа и еще раз работа…

– В «Нью-Джерси» заводили разговоры о вашем приезде?
– Они заводят эти разговоры. Они хотят видеть меня как можно скорее. Но мы спокойно к этому относимся, не торопимся.

– У вас весной заканчивается контракт. Есть понимание, что дальше?
– С советуюсь с родителями, с агентами, с руководством и тренерским штабом. Есть определенные понятия, что да как. Пускай это пока останется при мне.

«Мотивация – это короткий промежуток. Главное – дисциплина и ежедневная работа»

– Вы сказали, что следите за Далином и Хедманом. А есть ли русские ребята, за кем вы наблюдаете? Может быть, Демидов, ваш ровесник.
– Я за собой слежу.

– То есть конкретных игроков нет?
– Нет. У одного игрока может быть яркий период два–три месяца, потом спад. Потом другой игрок растет, у него тоже спад.

– Но у Хедмана таких спадов не бывает.
– У Хедмана опыт, уровень.

- Когда у вас случаются спады, с чем их связываете? Психология или физика?
– Больше психология. Еще опыта не хватает. У взрослых игроков есть опыт, и он помогает такие спады преодолевать.

– А как вы боретесь с этим?
– Звонок родителям. С мамой поговорил, с отцом поговорил, с братом поговорил. Вот так и справляюсь.

– Может, книжки читаете? Спортивную литературу?
– Я одно время читал книжки по психологии. Но потом понял, что все они одинаковые. Везде одна мысль.

– Какая?
– Следить за собой и работать.

– В целом да.
– Читать книжку, чтобы одна мысль здесь, другая там, мозги себе пудрить – я не вижу смысла. Я прочитал две психологические книжки, но вывод один и тот же. Смысла тратить деньги, показывать, что читаю книги, я не вижу. Чтобы отличиться, можно прочитать художественную литературу. Можно фильм посмотреть, сериал, подкасты сейчас интересные.

– Ну, то есть нет желания почитать, например, биографию Майкла Джордана, чтобы вдохновиться?
– Человек написал про себя книгу. Я прочитаю – и что? Мотивация поднимется?

– Может, мотивация, может, вдохновение.
– Мотивация – это короткий промежуток. Главное – дисциплина и ежедневная работа.

– Бывает, что сложно себя заставить? Лень берет верх?
– Конечно. Особенно, когда плохая погода, серость. Приходится перебарывать. Но через это все проходят. Это дисциплина.

– Про фильмы и подкасты. Какие именно?
– Книжек накупил – они лежат дома. Сейчас смотрю шоу «Натальная карта», интервью разные.

– На тему спорта?
– Не только. Например, проект Басты «Вопрос ребром». Там и спортсмены, и певцы, и актеры. Интересно, чем люди живут в другом мире. Еще люблю про машины смотреть и читать.

– Себе машину уже купили?
– Да.

– Какую, если не секрет?
– Секрет.

Источник: ВсеПроСпорт